Стреляй, я уже мертв - Страница 135

135

Мойша представил свою жену Эву и троих детей. Кроме них были еще учитель с женой, бежавшие вместе с пожилыми родителями. Третья женщина, которая все время молчала и глядела в одну точку, прибилась к ним по дороге. Белогвардейцы сожгли ее деревню, убили мужа и детей. Самой же женщине — ее звали Софья — каким-то чудом удалось выжить, хотя она и не могла объяснить, каким образом. Она казалась совсем потерянной, и семья Мойши взяла ее с собой. Что еще они могли для нее сделать?

Все молча слушали Мойшу, угнетенные его печальной историей. Не менее трагичными оказались и судьбы и остальных украинцев, но в отличие от Мойши, который мечтал остаться в Иерусалиме, остальные были полны решимости обосноваться в кибуце. Искоса наблюдая за поведением Самуэля и Луи, Йосси пришел к выводу, что ни один из них не будет возражать против пополнения в Саду Надежды.

Когда Самуэль и Луи вернулись в Сад Надежды, приведя с собой украинцев, оказалось, что Кася уже обустроила для них жилье, освободив от хлама пустующий сарай, где прежде держали инструменты и сельскохозяйственный инвентарь.

— Пока поживете здесь, — сказала она. — Потом вам придется самим построить дом, но мы поможем. Здесь мы все работаем наравне друг с другом, и нет такой работы, которую мужчины делали бы в одиночестве. Сад Надежды, конечно, не кибуц, но мы здесь живем по схожим правилам. Все решения принимаем сообща и делимся всем: и заботами, и радостями.

— А самое главное — постарайтесь подружиться с нашими соседями, — добавила Марина.

— Они — палестинские арабы, и нас с ними связывает давняя и глубокая дружба, — в голосе Самуэля прозвучало предостережение. — Мы многим им обязаны.

Остальные евреи, кроме Мойши, его супруги и их троих детей, решили отправиться в Изреельскую долину. По протекции Йосси им удалось найти место в кибуце.

Кася не скрывала своего разочарования по этому поводу. Ей хотелось, чтобы все остались здесь, но в то же время она уважала стремление этих людей вступить в кибуц, где они смогут реализовать свою несбыточную прежде мечту: построить равноправное общество.

Между тем, Самуэль заметил, что Мухаммеду не нравится, что в Саду Надежды поселились новые люди.

— Эта земля не сможет прокормить столько народу, — заявил Мухаммед.

— Так или иначе, мы должны были их принять, — ответил Самуэль. — Не могли же мы бросить их на произвол судьбы. Кася права: мы стареем, нам нужен напор и энергия молодости. Но вы не волнуйтесь: расширение нашего сообщества, никак не отразится на вас. Твои дом и сад по-прежнему будут принадлежать тебе.

— Да, вы были весьма великодушны, — признал Мухаммед — без особого, впрочем, энтузиазма.

Руфь тоже не слишком обрадовалась появлению Мойши и Эвы.

— Мы уже немолоды, — призналась она Касе. — Когда-то давно в нас играл дух первопроходцев, тогда у нас была мечта, но теперь... Теперь было бы лучше, если бы все оставалось, как есть.

— Ты права, — согласилась Кася. — Но именно потому, что мы стареем, наше дело должны продолжать молодые. Игорь и Марина не могут тянуть на себе все хозяйство. Луи то приезжает, то уезжает, а Самуэль с Натаниэлем слишком заняты своей лабораторией.

— Однако лаборатория не мешает им обрабатывать землю, — напомнила Руфь.

— Не мешает, — согласилась Кася. — Но мы все равно не справляемся, рабочих рук не хватает.

— У Игоря и Марины будут дети, — сказала Руфь.

— Надеюсь, что будут, но пока ведь их еще нет...

К радости обеих бабушек, Марина вскоре объявила, что снова ждет ребенка. Игорь казался еще счастливее, чем Марина.

— Наконец-то в Саду Надежды появится ребенок! — радостно воскликнул Луи, когда узнал об этом.

— Но ведь здесь уже есть трое детей, — напомнила Марина. — Дети Мойши и Эвы.

— Они уже почти взрослые, — возразил Луи, обнимая Марину. — И потом, я имею в виду нашего собственного ребенка, рожденного в нашей семье.

После этих слов Самуэль поднялся.

— Итак, теперь, когда Марина забеременела, я сообщу еще одну потрясающую новость, — объявил он.

Все взгляды обратились на Самуэля; Кася смотрела с беспокойством, Луи — с недоумением, Руфь — с любопытством.

— Я женюсь на Мириам, — сказал он с улыбкой.

В ту же минуту дом наполнился разноголосым гвалтом: все заговорили хором, обсуждая столь потрясающую новость. Все, конечно, догадывались, что Самуэля и Мириам связывают совершенно особые отношения, хоть они оба и старались это скрывать; но при этом никому даже в голову не приходило, что они захотят пожениться. Мириам была вдовой, и у нее был сын, Даниэль, чьи интересы для нее стояли на первом месте, а Самуэля все привыкли считать убежденным холостяком. К тому же ему уже перевалило за пятьдесят, а в этом возрасте не многие мужчины решаются вступить в брак.

— Она переедет к нам? — поинтересовалась Кася.

— Полагаю, что да. Мириам считает, что Даниэлю бы не понравилось, если бы я поселился в доме его отца, так что будет лучше, если мы оба станем жить здесь. Ну, что вы на это скажете?

Его от души поздравили. Все его любили и с уважением относились к Мириам, да и к Даниэлю все очень привязались. Теперь у мальчика наконец-то будет отец!

— Нам придется расширить дом, — в волнении произнесла Кася.

— Наверное, не стоит, — возразил Самуэль. — Мы с Мириам будем спать в моей комнате, а Даниэль вполне может занять комнату Игоря, в которой он жил, пока не женился на Марине.

— А если у вас будут дети? — настаивала Кася. — Нет-нет, нужно расширить дом.

— Дети? О чем ты говоришь? Я уже не в том возрасте, чтобы иметь детей.

135