Стреляй, я уже мертв - Страница 191

191

Самуэль также разъяснил, что британцы «скорее склонны искать компромиссы с палестинскими арабами, чем с нами. Несколько дней назад, во время званого обеда в доме банкира, Константин слышал из уст самого Чемберлена, что в случае конфронтации с Германией, евреи поддержат англичан. А разве есть у нас другой выход? Так что боюсь, они начнут делать уступки палестинским арабам в ущерб нам.

В британском правительстве у нас не так много друзей; например, новый министр по делам колоний, Малкольм Макдональд, всячески уклоняется от обсуждения наших проблем. Отсутствие взаимопонимания между Вейцманом и вашим лидером Беном Гурионом тоже не идет нам на пользу. Прибывший в Лондон Бен Гурион не желает идти ни на какие уступки. Боюсь, при всех своих достоинствах, он не слишком гибкий человек. Насколько мы можем судить, Вейцман готов был пойти на снижение количества еврейских иммигрантов, но Бен Гурион упрямо стоит на своем.

Один из участвовавших в переговорах британских дипломатов — кстати, хороший друг Константина — рассказал, что Бен Гурион предложил создать еврейское государство в составе Арабской конфедерации. Как вы можете догадаться, это совсем не понравилось делегации палестинских арабов. Так что боюсь, мы зашли в тупик».

Спустя много лет я прочел в книгах по истории, что Бен Гурион тогда не согласился ограничить приток еврейских иммигрантов в Палестину, ссылаясь на преследования, которым подвергались евреи в Германии. Джамаль аль-Хусейни, со своей стороны, с самого начала расставил все точки над «i», заявив, что британцам следует положить конец еврейской иммиграции в Палестину, а также запретить евреям скупать палестинские земли, но прежде всего, британцы должны провозгласить создание Палестинского государства. Сторонники Нашашиби заявили, что евреи, уже живущие в Палестине, вполне могут стать гражданами арабского государства, но Хусейни согласились на это лишь при том условии, чтобы евреи не пытались заводить в стране свои порядки.

Соглашение было невозможно. Даже более, чем невозможно, ибо еще до окончания конференции у британцев уже был новый план решения палестинской проблемы. Этот план, включенный в новую Белую книгу, состоял в том, чтобы министр иностранных дел, лорд Галифакс, в ближайшие десять лет создал новое государство, где доминировать будут арабы. В то же время решили максимально ограничить еврейскую иммиграцию. Этот документ возмутил еврейскую делегацию; евреи дружно поднялись из-за стола и в полном составе покинули конференцию. 17 мая новая Белая книга аннулировала Декларацию Бальфура.

Все эти события мы переживали в большой тревоге и в постоянных обсуждениях. Кася и Марина по-прежнему оставались социалистками и постоянно спорили с Луи, который считал, что евреи непременно должны создать свое государство. Михаил же, ревностный сторонник Бена Гуриона, категорически поддерживал идею собственного государства евреев, пусть и в составе арабской конфедерации.

— Я не хочу никакого еврейского государства, — говорила Марина. — Наша цель — жить в мире с палестинскими арабами, ничего другого нам не надо.

Марина очень страдала от того, что пропасть между двумя народами неотвратимо растет. Даже не столько потому, что в ее сердце по-прежнему жила тщательно скрываемая любовь к Мухаммеду, но прежде всего потому, что родители воспитали в духе социалистических идей, они были в первую очередь интернационалистами и считали, что у арабов и евреев достаточно других проблем, чтобы позволять морочить себе головы национализмом.

Что же касается дяди Йосси и моей мамы, то оба чувствовали себя неловко во время этих споров. Они были коренными палестинцами и хотели оставаться в том же статусе, в котором жили до сих пор. В то же время, их сердце разрывалось: с одной стороны, оба знали, что евреям нужен свой дом — место, где они могли бы спокойно жить; не боясь преследований; с другой стороны, они хорошо понимали недовольство своих арабских друзей хлынувшим в страну потоком еврейских иммигрантов. При этом они не одобряли идею создания исключительно еврейского государства.

Когда в 1939 году началась Вторая Мировая война, решение Бена Гуриона было однозначным: сражаться против Гитлера, как если бы не было никакой Белой книги, и протестовать против Белой книги, как если бы не было никакой войны.

Мы с Беном заявили Луи, что желаем вступить в «Хагану». Официально никакой «Хаганы» не существовало, но при этом все знали о ее существовании, так что нам не было нужды ходить вокруг да около. Мы слышали достаточно разговоров на протяжении долгих лет, чтобы понять, что Луи и Михаил состоят в этой подпольной организации, призванной защищать поселенцев, а также о ее противостоянии «Иргуну» и группе Штерна — двум другим организациям, которые отличала склонность к насильственным, даже террористическим методам. Вскоре после провозглашения Белой книги «Иргун» заложил бомбу возле Яффских ворот, в результате чего погибли девять палестинских арабов.

Луи хоть и отнесся к нашей просьбе с уважением, но в конечном счете отказал.

— Похвально, что вы хотите помочь, для начала вы могли бы стать нашими связными.

— Мне семнадцать лет! — воскликнул Бен. — В этом возрасте человек уже способен делать что-то более важное.

— Мне — четырнадцать. Я слышал, что в кибуцах к людям нашего возраста никто не относится, как к детям, они вместе со взрослыми принимают участие в обороне, — добавил я, пытаясь убедить Луи.

— Если понадобится, мы поедем в кибуц, и тогда никто не сможет помешать нам сражаться, — сказал Бен.

191